Покупая в магазинах продукты быстрого приготовления и глядя на бардак, творящийся в доме, я подумал: "Пора жениться". Нет, я вовсе не хочу, чтобы моя жена выполняла за меня домашние обязанности. Скорее, мне нужен человек, ради которого я мог бы их делать. Потому что для себя я не буду печь торт. Я даже картошку для себя не почищу. И дом убирать не буду, пока в нём можно будет более-нормально передвигаться. Генеральную уборку я делаю всего два раза в год. При моей потрясающей способности устраивать невероятный бардак с течением времени это действительно жёстко. В общем-то, есть творожки на завтрак, а на обед и ужин - котлеты с каким-нибудь соусом и кукурузу не так уж и плохо. Тем более, что я уже не-помню-сколько времени не ел три раза в день. Бельё не стираю в силу своей уверенности в том, что мне его хватит до приезда мамы. А вот посуду мою, хотя её хватает. Дело тут, наверное, в том, что из всего вышеперечисленного мытьё посуды - единственная домашняя обязанность, к которой меня когда- то приучали. Готовил я редко, одежду вообще никогда не стирал, а вот до покупки посудомойки бывали периоды, когда я постоянно мыл посуду. Ах да, ещё я мусор выношу, но без этого просто никак. Хочется выбраться наружу, но я, наконец, докопался до аниме "Death Note" и для меня на время всё на свете потеряло смысл. Такого шедевра я не видел давно, скажу честно. Два дня подряд смотрел, пока 37 серий по 20 минут не закончились, делая перерывы на то, чтобы, приготовить поесть, сходить в магазин, в туалет, помыться. Ел я тоже, смотря это аниме. Оно действительно великолепно. Ещё саундтрек приятный в конце. И ещё кое-что. Это второй раз, когда я так сильно желал победы главному герою. Кто видел, тот поймёт. Всем остальным очень рекомендую.
  Одному, в общем-то, не так уж плохо. Нормальную еду заменили полуфабрикаты и консервы, нормальное общение - погружение в самого себя в этом дневнике и размышления при просмотре сложнейших анимэ. Но кое-что неизменно: музыка, которую я слушаю, и музыка, которую я играю. Я учусь громко и вместе с тем красиво петь, и у меня, что было очень неожиданно, сходу получилось неплохо. Главное - научиться хорошо и слышно петь к слёту. А ещё неплохо бы выучить каких-нибудь походных песен. Просто потому, что я, как и многие-многие люди, имею возможность выбирать, с кем мне общаться. И порой для этого надо что-то в себя добавлять.
  Задумался о том, как я выгляжу. Нет, бороду я сбривать не собираюсь до сентября, как и говорил, просто с целью эксперимента. Удивительно - я сейчас выгляжу лет на десять - пятнадцать старше, чем я есть на самом деле. В поезде мои знакомые разговаривали со мной, как с самым старшим, хотя там были и старшекурсники. И я уже привык к открывающимся ртам людей, которые узнают, что мне ещё даже 18 нет. И дело здесь не только в небритости, но и в моей сумашедшей для моего возраста накачанности и в том, что я почти не улыбаюсь. Ну да, улыбаться не хотелось - уж очень Перец мне настроение портил. Что до моей мускулатуры... Водник сделал своё чёрное дело: теперь я не могу повесить зонтик ручкой на согнутую руку без давления. Обнаружил это только сегодня, когда пошёл гулять с собакой. Но мне нравится. Просто это красиво. Когда мы с ребятами в Твери грелись у огня, ожидая поезда, Перец вдруг сказал: "Слушай. вытащи проволку из рук!". Я вначале не понял, а потом посмотрел - у меня из-за жара огня набухли вены. Не знаю... Мне моё тело в тот миг показалось очень красивым.
  Но дело не столько во внешности. Пытаюсь работать над своим стилем. В такую жару я хожу всё время в одних и тех же майке и джинсах. Но сегодня вечером, решив, что в это время суток не так жарко, решил попробовать одеться поинтересней. Сменил босоножки на закрытую обувь не-знаю-как называющуюся. Вместо майки надел любимую чёрную рубашку, сверху - плащ. Не тот, который кожаный, а у которого внутренняя сторона необычного цвета. Посмотрел на себя в зеркало... И понял, что не хватает галстука. Перед выпускным я научился завязывать его с красивым узлом, а не как раньше. Взял светло-светло-коричневый. Завязал. Вообще-то, выбирая этот цвет, я полагал, что на улице темнее, иначе, наверное, взял бы зелёный. Голубой был бы тоже неплох, но кто знает, кого я встречу в Некрасовском садике? Завязав галстук я понял, что мне хочется надеть брюки. Но самое главное - мне чертовски хотелось надеть обувь поприличнее. Желательно, чёрные туфли. Но, увы, и то, и другое есть у меня в единственном экземпляре и я вляется частью моего праздничного костюма, а значит ходить в них в дождливую погоду совершенно неприемлемо.
  Докатился, да уж... Болтаю у себя в дневнике о шмотках. Что поделать - хочется быть всесторонне развитым. Как Ягами Лайт, хех. Да, я просто влюбился в этого персонажа, как однажды в Сакуму Рюичи. Так, между прочим, в определённый момент я ожидал что между ним и Л. будет гомосексуальная связь через н-ное количество серий. Вот только моя роль, скорее, Миками. Жаль.
  Все когда-нибудь думают о своём будущем. Хочется чётко определить, что я действительно хочу как в ближайшее время, так и в отдалённой и неясной перспективе. Вперемешку. Попробуем классический вариант идеального мира (точнее, мирка): счастливая любящая семья и хорошая высокооплачиваемая работа. Можно ещё хобби какое-нибудь поинтересней. И через пятьдесят лет я благополучно умру, окружённый скорбящими родственниками. О чём я тогда буду сожалеть на смертном одре? Не знаю. И знать не хочу. Потому что такой вариант мне противен не нравится. Да, по такому плану живёт великое множество счастливых людей. Но когда я в июне проходил мимо Волковского кладбища, количество могил, на которых лежали цветы, можно было посчитать на пальцах. Я не смотрел, но я уверен, что вес эти люди умерли относительно недавно, то есть ещё живы их дети. А что будет потом? Я видел и потрескавшиеся мраморные плиты, сохранившиеся ещё с императорской России вековой давности. Они всё ещё стоят - покосившиеся, потрескавшиеся, обречённые на вечное забвение на краю этого кладбища. Цыетов на них, разумеется, нет. Не только дети тех людей, чьи скелеты, мясо на которых черви сожрали ещё до того, как моя прабабушка пошла в школу, но и внуки, правнуки давно мертвы. Ну... Правнуки, может, и живы, если существование в России в сильно послепенсионном возрасте можно назвать этим громким словом, но суть не в этом. В некрасовском садике стоит, ясное дело, памятник Некрасову. Городская администрация посадила на нём цветы. Но не это главное. Незадолго до моего ухода на Вуоксу какой-то гад написал баллоничком на постаменте: "Марш Несогласных". Я собирался по возвращении купить какой-нибудь очиститель и, постаравшись не затоптать клумбы, стереть надпись с гранита. Но кто-то сделал это до меня. Это был кто-то постоонний, не связанный с правительством города, потому что следы оставались, но его старание было видно. И я почувствовал тепло. Анна Ахматова умерла более сорока лет назад, но к её памятнику всё ещё несут цветы, в том числе и совершенно не с вязанные с ней люди. Если человек не может жить вечно, значит надо, чтобы память о нём обрела бессмертие. А ещё мне очень хочется знать, будут ли помнить о Мураками или Ричи Блэкморе через, скажем, пятьдесят лет после их смерти. А через сто? Что надо сделать, чтобы достичь уровня Пушкина в современном мире? Я не боюсь неизвестности, которую влечёт за собой смерть для многих, потому что уверен, что после смерти ничего нет. Я боюсь самой смерти. Просто потому, что чувствую, что у меня ещё было не всё. Для того, чтобы найти в себе силы достойно принять смерть, надо достичь определённого опыта. У меня есть слишком много такого, о чём я буду сожалеть. Слишком много я не успел, слишком многого не познал. Я ещё не знаю радости пробуждения поцелуем любимой девушки, счастья увидеть шевелящуюся картинку на УЗИ. Я лишь два раза терял близких мне людей, но в первый раз мне было всего одиннадцать лет, а во второй это был человек, с которым я не общался годами. Это тот опыт, который мне неизбежно придётся пережить, чтобы достойно встретить свою смерть, но я не готов к нему, никогда не буду готов и готовиться не буду. В десять лет я панически боялся смерти. В шестнадцать я понял, что смерть не так уж страшна, если перед ней ПРОЖИТЬ полную жизнь. В семнадцать я осознал, что бессмертным мне не быть никогда. Не знаю, почему, но я долгое время верил в эту сказку. Любовь подарила мне идею о том, что бессмертие мне не нужно. Хотя нет, постойте... Это случилось раньше - когда я читал книгу Романа Злотникова "Виват, Император!". Эта книга дала мне понять, что любовь не может быть вечной. Я могу быть сколь угодно романтичен, но в то, что одного человека можно любить на протяжении веков, поверить не могу. Мне и в тридцать лет с трудом верится. В любимом человеке надо открывать новые грани - это поддерживает любовь. Надо быть исключительным, чтобы этих граней хватило на столько времени. А уж, чтобы оба полюбивших друг друга оказались такими... Я иногда думаю, что мои родители живут вместе по инерции. Хотя, не скрою, когда мой отец ущипнул на кужне мою маму за... Гм... За джинсы, скажем так, я был в шоке.
  Моё будущее для меня в тумане. Мечты кажутся недостижимыми, но я не оставляю борьбу. Былые идеалы постепенно разрушаются. Философия Летова несовершенна в силу того, что он не принимает две вещи: настоящую любовь и психоделию без стимуляторов (алкоголь, наркотики, etc.). Техника Маврина несовершенна в силу своей однобокости. Нет,я  не пытаюсь добиться совершенства. Но соврешенство лежит на бесконечности, а значит приближаться к нему можно сколько угодно, раз за разом обходя новые рубежи, проходя уже освоенные территории и дойдя то уровня, когда ты получаешь почётное звание "Первопроходца". Отец нарисовал мне картину по классическому варианту, представленному где-то выше, которую я обрету, если всё пойдёт по плану. Неплохо. Но это не то, что я хочу получить в конечном счёте. Мне МАЛО счастливой семейной жизни. Я хочу оставить о себе добрую память на века! И это можно совместить, я знаю. Опять же, не будем далеко бегать за примерами - Константин Кинчев. Но он также всего лишь рубеж, который нужно превзойти. Я не знаю, можно ли оставить своё имя в веках с помощью современной музыки. Мы знаем Баха, Моцарта, но я не уверен, что их будут знать наши внуки и правнуки. Несмотря на свой позитивный настрой относительно будущего человечества через большое количество времени, не замечать всеобщей деградации я не могу. И с каждым поколением всё меньше становится любителей классической музыки. Пройдёт ли современная музыка такой же долгий путь в памяти человечества? Честное слово, понятия не имею. Вообще без идей и догадок по этому поводу. Музыка перестала быть тем, чем она была раньше. Не знаю, как назвать... Музыка стала доступней. На хорошем мобильном телефоне можно сочинить что-то интересное путём простого подбора кусочков. Литература... Возможно. Но не поэзия. Она тоже компьютеризирована. У меня на компьютере стоит программка, которую я использую по редкой необходимости и от которой меня просто тошнит. Эта программка находит рифмы. Ритм также потерял свою значение, потому что стихотвоорчество в наши дни существует для того, чтобы быть наложенным на музыку, и лишь потом нести свою мысль. А с музыкой можно и гласные потянуть, и паузу сделать, и скороговоркой какой-нибудь фрагмент выговорить... И остаётся только вера в то, что в прозе до сих пор есть что-то недосказанное. Что ж, поверю в это и попытаюсь сказать.