Может сложиться впечатление, что у меня "иссяк фонтан". Но это впечатление, основанное на моей кажущейся непродуктивности в последнее время, будет совершенно неверным. Я дважды садился писать запись, и оба раза сдавался где-то после страницы написанного. Оказывается, когда хочется спать, ничего толкового не выходит, даже если очень хочется что-то написать - я просматривал написанное, оставался совершенно неудовлетворённым и стирал всё нафиг. Просто так получилось, что я уже очень давно не спал нормально, а на этой неделе вообще в этом плане был полный кошмар. Сегодняшний десятичасовой сон существенно поспособствовал успешному воплощению моего вдохновения. Зато за это время я успел написать стихотворение и... песню. Только музыку: две партии гитар и партию бас-гитары. Очень жаль, что ничего не смыслю в барабанах. Слов на неё тоже пока нет. В черновом варианте она длится три минуты, четыре секунды, в том числе соло на 32 секунды. Почему я так подробно расписываю всё это, ведь это уже не первая моя попытка написать песню: дело в том, что мне впервые понравилось то, что я сотворил. Есть, правда, один минус - сыграть я это не в состоянии. На что похожа? Отдельными фрагментами напоминает Арию, поздних Judas Priest, партия ритм-гитары взята самая классическая для жанра heavy metal. Услышать подобное можно практически в любой песне Accept и U.D.O. Вообще-то изначально я задумывал нечто в хэви-металлическом жанре, но в песне присутствуют символичные пауэр-металлические взвизги. Короче, я могу поздравить себя с первым успехом в своих собственных глазах на композиторском поприще.
Предыдущая неделя началась у меня не слишком удачно. Если честно, я был на грани истерики. На меня обрушилась сразу гора неприятностей различной степени тяжести, из которых мне особенно запомнились две. Во-первых, я опоздал на сверхважный для меня семинар по философии, к которому был великолепно подготовлен и на котором собирался получить побольше баллов. Таким образом, я фактически могу попрощаться с возможностью получить автомат за зачёт. И ладно бы только это, так я ещё и сломал свой зонтик. Тот самый, клетчатый. Зонтик, с которым у меня связано столько воспоминаний... Наверное, стоит вспомнить самое яркое из них: как я провожал Олю после какого-то школьного мероприятия далёкой весной 2006ого года. Дело было на Горькоской, что ли. Непомню уже. Мы шли к её дому, шёл дождь. Оля рассказывала мне про... Чёрт, забыл про кого, но рядом с этим человеком, держащим зонтик, она стоялакак-то раз, когда шёл дождь, а он держал зонтик так, что вся вода стекала прямо на неё. А я шёл, счастливый и радостный, полностью отвлёкся на то, что Оля мне рассказывала, и на неё саму, и не заметил, что зонтик уже давно сменил положение и вода снего капает прямо на Олю, именно так, как она только что рассказывала. Да, нехорошо получилось. Но забавно.
Расстроился я из-за поломки любимого зонтика жутко. Взял нож-пилу, бумагу, клей "Момент", пошуровал полчаса и поичинил, хотя мне все говорили, что это конец. Довольный я проходил с ним ещё дня три, после чего обнаружилась ещё одна поломка. Вот её починить я уже был не в силах. Что, собствено произошло, из-за чего зонтик сломался: я прищемил его дверью маршрутки. Причём, с размаху, услышав лишь жалобный хруст. Зонтик разошёлся на две части, но в таком месте, где это действительно можно починить, чтоя и сделал. А вторая поломка вявила то, что на самом деле он раскололся не на две, а на три части. Обнаружил я это, когда понял, что третья часть просто отвалилась, что на месте её нет. Но даже это, наверное, не заставило бы меня заменить столь памятный мне зонтик на новый. Но в этот четверг или пятницу я лишился ещё одной вещи, несущей в себе Память.
Это не так просто объяснить. Для некотрых людей просто не существует таких вещей, но я очень привязан к ним. Саша Мелуа, когда я ему это рассказывал, назвал меня романтиком. Что ж, возможно дело в этом. Так или иначе, моё состояние, когда я потерял свою перчатку, можно было бы постараться передать как "очень подавленное", хотя это, конечно, не отражает всей моей грусти. Ещё одна маленькая история - воспоминание, связанное с этими перчатками. На семнадцатилетие моя тётя подарила мне пару хороших кожаных перчаток. Увы, прожили они у меня не слишком долго - недели через две я шёл на курсы в ФинЭке и по дороге заскочил в магазин. Перчатки засунул в один карман, чтобы достать деньги. Перчаткам там было явно тесно, потому что они торчали. Когда я вышел из магазина, пройдя метров пятьдесят, я обнаружил, что перчатка у меня только одна - правая. Я всё обыскал поблизости, зашёл в магазин, но левую перчатку так и не нашёл. Я уже подумывал о том, чтобы купить новые перчатки, как со мной приключилось интересное совпадение. Я провожал Олю домой, и, поднявшись вместе с ней на её этаж, обнаружил на подоконнике окна на лестничном пролёте чёрную кожаную перчатку. Мятую, в пыли, но тем не менее достаточно похожую на мою. Сначала я её не взял, потому что в Олиных глазах это бы выглядело не очень, но на обратном пути я захватил её с собой. Если приглядеться, то перчатки, кроме цвета и материала не имели ничего общего, но кто будет приглядываться к перчаткам?! Так я и отходил в них чуть больше года (минус лето) в разных перчатках. До тех самых пор, пока не оставил ту самую левую перчатку в 129ой маршрутке продолжать её интересный путь. Может, кто-нибудь её подберёт в пару к лишней правой.
Лишившись всех вещеё, связывающих меня прошлым, ко мне пришло состояние опредлённой решительности. Несколько часов назад я пошёл и купил себе новые чёрные кожаные перчатки и новый чёрный зонт. Да, теперь и зонтик у меня будет чёрным, все давно подкалывали. Хотя дело не в этом - уж очень он мне понравился.
Вот думаю, что бы сотворить на Хэллоуин. От меня и так порой шарахаются в Универе, но хочется чего-то особенного. Краской-однодневкой пользоваться не хочу - на плаще останется. А вот бледное лицо мама обещала. Тут ещё история произошла: ребята нашли в каком-то кабинете косу из швабры и картона. Естественно, после коротких раздумий коса была передана мне, как самому готичному. А теперь представьте, как я во всём чёрном, с уставшим и бледным от недосыпания лицом, с развевающимся за спиной чёрным плащом и чёрной косой в руке. Всё-таки, гламурные блондинки с трясущимися от страха коленками - это прикольно.
Я вообще собой доволен. Я очень собой доволен.
Дело здесь не только и не столько в моём творчестве, хотя это играет немаловажную роль. Просто я стал тем, кем хотел. На эту мысль меня навёл Перец. Ему понравилась одна моя одногруппница, вышел он на неё через мой профиль в Вконтакте, так что неудивительно, что я был упомянут в их разговоре. Оказывается, получение мной двух вышек помимо всего прочего ещё и является поводом для уважения. Мой образ осталось дополнить только шляпой. Этим я, вероятно, займусь в следующую субботу - съезжу, наконец, на Озерки и отдам её в то место, где им придают форму. А то она мятая жутко, хоть этого и не видно на фотографии. Наконец-то не только конфетка вкусная, но и обёртка интересная (я до конца жизни, наверное, буду использовать эту так понравившуюся мне аллегорию).
-Ваши комментарии в голос по любому поводу <...> да боже мой, какие мы умные...
Нету больше этих комментариев. Я вообще стал очень молчалив. Большинство из того, что я говорю, несёт в себе Смысл, Познание, Убеждённость. Да, бывает, что и настроение хорошее, много шучу, но, в основном, всё именно так. Это Величие Речи в моём понимании.
-Какой понт <...>?!
-Ты постоянно рассказываешь что-либо во всеуслышание.<...> Это ДЕШЕВЫЙ ПОНТ.
Понты сменились чувством собственного достоинства, чётким осознанием, чего я достоин и почему. Если понт есть, то это "дорогой" понт, заслуженный. То, чего я добился сам, то, чем я действительно могу гордиться. И направлен он не на то, чтобы возвеличить себя в глазах окружающих, а на то, чтобы дать им какое-то знание, которым мне хочется поделиться. Именно поэтому в качестве предмета гордости обычно выступает моё собственное самопознание. Этот дневник - сам такой один большой "понт", и я им очень горжусь.
-Ты психуешь по любому поводу.
Пока только один раз был замечен в подобном, когда меня действительно вывели из себя. А так уже некоторые небозновательно считают, что у меня самое используемое выражение лица - каменное спокойствие и неколебимость. А вот руки в ярости действительно трясутся, причём так, что это очень хорошо заметно, но тут я действительно ничего не могу поделать.
-Мне Израиль уже снится! Может, хватит о нём?
Кстати, забыл, когда в последний раз упоминал его. Помню, Лука несколько раз говорил о нём, а я добавлял, да ещё спор один раз возник о службе в армии, когда девушка говорила, что все парни должны служить, и я предложил ей в Израиль съездить, чтобы хотя бы примерно, пусть и в несравнимо более хороших условиях, на собственной шкуре ощутить всю прелесть службе. Ещё Лука, если не ошибаюсь, спрашивал у неё, почему тогда она сама не пошла на курсы военных медсестёр.
-Ты говоришь загробным голосом<...>
Меня самого впечатляет, насколько я научился владеть своим голосом и понимать, когда какой нужно использовать. Каким голосом я разговаривал с Мариной при первой встрече - это для меня высший пилотаж и то, к чему надо стремиться. Всегда так у меня не получается, для этого нужен ежесекундный самоконтроль. Но и так я говорю уже не тем голосом, что год назад. У меня никогда не бывает срывов голоса, всегда один тембр. Нет больше того голоса, который возникает, когда идут фразы типа: "А знаешь...?". Если я изменяю свой голос, то это делается под строгим контролем, а не спонтанно и без управления, как раньше.
-Постоянное "Ты уделяешь мне совсем мало времени..."
Неприятно, конечно, когда те, с кем есть желание поговорить, общаются не с тобой, но способности находить друзей в любой сфере и вдохновение, спасающее меня от одиночества, доводят неприятные ощущения до нули, т.е. попросту стирают их. И теперь количество уделяемого времени волнует, только если у меня что-то дествительно срочное и важное. И что также примечательно, в такой ситуации я больше не начинаю дёргаться, как раньше. Как было: мне что-то нужно, сразу встаю, смотрю во все стороны, вкрикиваю, подбегаю и т.д. Сейчас я ещё подумаю действительно ли мне это нужно, а потом просто подойду к человеку не спеша и поговорю с ним, причём не так, чтобы всему потоку было слышно, а на самой обычной громкости, также, как и всегда говорю.
-Ты ведешь себя как последнее хамло
Пока только у одного человека был повод упрекнуть меня в хамстве, но судя по реакции тех людей, чьё одобрение я могу считать показателем своей правоты в глазах общества, я поступил верно.
-Свистеть вслед девушке в короткой юбке
Немногие ведут себя с девушками обходительнее, чем я сейчас. Не скрою, что засматриваюсь порой на стройные ножки или красивую грудь, это вполне естественно, но не делаю из этого показухи. Я вообще ни из чего больше не делаю показухи. Никогда. И вся моя одежда, весь мой стиль направлен только на одну цель: сочетания удобства, долговечности, оптимальной температуры и, конечно, того, чтобы самому себе нравилось, причём последний фактор всё-таки играет самую важную роль.
-хотелось сказать "Парень, меня от тебя тошнит"
Вспоминаю самую отвратительную для меня строчку Макаревича: "Не стоит прогибаться под изменчивый мир - однажды он прогнётся под нас". Нет. Не прогнётся. Пока мы не начнём сами его прогибать, можно прождать хоть всю жизнь, и немногих настигнет удача в этом "прогибании мира". И начинать, естественно, нужно с себя, а затем с ближайшего окружения. Ну, занимаюсь я этим достаточно давно, вроде как писал об этом. Вероятно, это стало результатом обсуждения вопросов мата на различных форумах: я почувствовал, что мне дико неприятно любое необоснованно плохое слово в мой адрес. Не в малой степени, я думаю, этому поспособствовал Перец. Теперь я не терплю такого, и если кто-то в весёлом запале ругнёт меня в шутку, он, в случае если это человек, с котором я общаюсь, как это получилось с Лукой, получит предложение больше никогда так мне не говорить, сделанное так, что будет понятно, что я вполне серьёзен, или, во всех остальных случаях моё общение с человеком может закончиться сразу же. А такая фраза, как приведённая, завершит моё общение с человеком по крайней мере на какое-то время, независимо от моего отношения к нему, даже если сказано это в запале или при неудачно сложившихся обстоятельствах (не выспался, голодный и т.д.). Это всё не потому, что я обидчивый или ещё чего. Я может и обижаюсь время от времени, но забываю обиды очень быстро. Мне, во-первых, не нравится такое обращение и я не хочу, чтобы люди думали, что могут так со мной разговаривать, и во-вторых, я просто не хочу общаться с людьми, которые позволяют себе такое общение.
-Если человек тебе не очень нравится, ты относишься к нему без банального уважения и не выполнишь его просьбу, даже если тебе не сложно.
Что мне нравится в той жизни, которую я создал, так это то, что люди, которые мне не очень нравятся, не общаются со мной вообще. Мне даже добиваться обычно этого не надо, всё как-то само собой происходит: одежда отталкивает, молчаливость, длинные волосы и т.д. Таким не вполне обычным образом я решил означенную проблему. Но не это главное. Почти в каждом человеке я научился видеть что-то хорошее. Как было в девятом классе: люди на улице казались мне серой толпой, погрязшей в бытовухе. Как сейчас: люди на улице - собрание индивидуальностей, каждый со своей исключительной историей, со своими интересами, чувствами, особенностями, пусть и спрятанные за стремлением к разрешению бытовых проблем. Ведь даже это стремление у каждого проявляется по-своему. Среди них есть действительно плохие люди, но уже этим они могут быть мне интересны.
Слова, написанные курсивом взяты из комментариев к закрытой записи от 18.01.07, 16:22. Последние - Анёк=). Все остальные - Ardeo.
Стихотворение, о котором я говорил в самом начале (просьба прочитать название только после прочтения стихотворения):
Руки трясутся, и нож выпадает,
Я поднимаю его вновь и вновь.
Все чувства до дрожи меня возбуждают:
Холод металла, кипящая кровь.
Острое лезвие входит мне в сердце,
Путь отыскав у меня на груди.
Чёткость движений. Казнь иноверца.
Открываю дорогу. Я буду идти.
Вырываю в агонии бьющийся орган
На съеденье у храма орущей толпе.
Наконец-то, свершилось. От жизни оторван,
Никогда не внимавший сознанья мольбе.
Жрец и раб в одном теле – моей жизни драма,
Но хоть в смерти своей я достиг мастерства:
С алтаря на вершине кровавого храма
По ступеням слетает моя голова.
25.10.2007, 1:00
г. Санкт-Петербург
г. Санкт-Петербург
И ещё одна фотография, на которую мне приятно посмотреть. Я и Ксюша. Самое начало июля - второе число, если не ошибаюсь. Мы на палубе вуоксовского "Титаника", поза всем известная, и фильм, думаю, указывать не надо.