Акустическая гитара с нуля! Дёшево, но не сердито. 4 года на рынке учителей=0)
Я работаю над каждой написанной здесь строчкой, я каждую букву печатаю с искренней любовью, так хули дайрики отрубаются? И плевать, что я только начал писать! Неужели кто-то считает, что я смогу точно так же воспроизвести все словосочетания и фразеологические обороты, которые использовал в первый раз? Они меня когда-нибудь доведут.
На улице первое мая. День весны. Уже смешно, потому что никакой весной и не пахнет, и даже у меня в центре лежит снег, не говоря уже о том, что я вчера видел, проезжая на поезде Пискарёвку, Ручьи и т.д. Так и хочется сказать: "Весна" и добавить трёхбуквенное слово, состоящее из первой переменной буквы и ноты, идущей после "соль".
В пятницу я вернулся с концерта Алисы достаточно поздно, потому что задержался на Петроградке, о чём уже писал. Вместо того, чтобы начать собираться (по-хорошему, это следовало сделать ещё раньше), я сел писать отчёт о прошедшем концерте. Где-то в половине второго я понял, что мне придётся отложить это занятие, потому что если я не соберусь, то у меня возникнут серьёзные проблемы. Со сборами управился где-то за час, затем закончил отчёт и в четыре часа утра отрубился.
Уже в половине восьмого мне пришлось встать, собраться и переться в школу. Хорошо, что есть папа и вместительная машина, в которую поместились одновременно байдарка, рюкзак и палатка. О, эта палатка! Это просто нечто. Предыдущую я бы ни за что не потащил: у неё стёрлось покрытие на полу, защищающее от промокания, а после того, как ветер в Саянах поднял её и швырнул о камни, на ней погнуты дуги. Но с этой палаткой тоже были проблемы: во-первых, я никогда её не собирал, и во-вторых, отец потерял к ней дуги. У нас было два варианта: либо покупать новую палатку, либо покупать новые дуги. Я всё-таки остановился на втором, хотя первый тоже будет реализован уже летом, так как тащить такую огромную палатку в пеший поход просто невозможно. Вместе с дугами эта прелесть весила пятнадцать килограммов, но это того стоило!
На уроках спать, как ни странно, не хотелось: видимо, сказывалось возбуждение от предстоящего похода. Отстреляли одну геометрию, а на второй начали собираться: засыпали последние крупы и сахар, складировали всё это дело в рюкзаки… Ваня любезно не поставил мне в раскладку ничего из еды, оставив только вставки (котлы), поэтому я не парился и просто отдыхал. И, как оказалось, не зря, потому что силы мои мне потребовались очень скоро. Моя байдарка не влезла в развозящую машину, и для метро она была слишком большой. Поэтому мне и Лёне пришлось нести её на себе до самого Финбана километра полтора. Расстояние маленькое, но когда ручки сумки, в которой лежит пятьдесят килограммов байдарочных составляющих, режут твои руки, на которых нету перчаток, то оно кажется огромным. Плюс сильнейший ветер на Литейном мосту и нещадно палящее солнце всю дорогу. Дошли до вокзала мы совершенно измотанные, и уже там я понял, что не взял денег, а значит, даже не могу купить себе водички. Спасибо Лёне, который одолжил мне двадцать рублей на мороженое.
Время в поезде пролетело незаметно благодаря моему плееру, которым пришлось делиться со скучавшим Петровичем. Доехали до «78 км», вышли. Было прохладно, даже морозно. Постояли минут десять, затем двинулись к тому месту, откуда планировали начать наш поход. За две ходки я отнёс все свои вещи, после чего решил попробовать-таки собрать свою палатку. Признаться, её размеры меня потрясли. Где-то за полчаса я с ней управился и взглянул на творение рук своих. Да уж! Это не палатка, а прямо ангарчик какой-то! Тент, закрывающий площадь 3*4,5 метров, внутри которого расположены две палатки 3*1,5 метра и такой же тамбур посередине. И в эту громадину поместили всего три человека! Более того, оказалось, что спать я буду в одиночестве! Вначале меня это обрадовало, но под вечер, когда температура внутри палатки опустилась градусов до пяти, я понял, в какой жопе оказался…
Байдарку я собрал минут за семьдесят, абсолютно никуда не торопясь, отвлекаясь на посторонние дела, а порой и просто отдыхая. Затем поел офигенно вкусный борщ с вермишелью (ВОТ ЭТО ДА!!!), и через некоторое время отправился спать. С утра, как и было предсказано, мы собирались целую кучу времени. Несмотря на опасения Константина Николаевича, я достаточно быстро собрал палатку, и моя байдарка была уложена первой. Когда мы уже были готовы отплывать, как раз приехал Олег и ещё пара студентов, которые должны были нас догонять, с чем пока успешно справлялись.
Река Волчья оказалась очень интересной. Мы ни разу не гребли даже в полсилы, ни разу не набирали приличную скорость… Река прямая, плывём по течению, но…
Теперь я понимаю, откуда берутся такие картинки. Сколько раз я сказал: «Смерть бобрам» - не помню уже, но говорил я это искренне. Эти твари завалили всю реку! Через каждые двадцать-тридцать метров было поваленное дерево. Серёга Винников и Петрович несколько раз вылезали из моей байдарки и шли по берегу. В это время я проплывал под деревом, притапливая байдарку и перешагивая через завал. Потом нам надоело, и мы перешагивали все втроём, по очереди. Ещё здорово мешала Серёгина герма, торчавшая из грузового отсека. Даже думать не хочу, во что превратился хлеб, который в ней лежал… Винникову приходилось пару раз вылезать из байдарки и топором прорубать нам путь. В конце вообще было завалено всё, что только можно, и нам приходилось постоянно петлять. К счастью, разгружать байдарку так ни разу и не пришлось.
Мы остановились на перед плюс подождать отставших. Последними плыли Дима Логинов из шестёрки и Андрей Железнов. На полной скорости они слишком приблизились к одному из поваленных деревьев и… И ОЧЕНЬ БЫСТРО поплыли к берегу. Оказалось, что из дерева торчал гвоздь, и им пропороло байдарку. Там появилась дыра на полметра, и они начали тонуть. Я вообще не понимаю, как они успели добраться до берега… Продолжать было невозможно, в результате мы решили встать неподалёку, метрах в трёхстах. Мы это расстояние проплыли, а Дима и Андрей свою байдарку несли. Воспользовавшись тем, что пришлось задержаться на починку, я помыл голову в шестиградусной воде. На меня почему-то все смотрели, как на сумасшедшего… Мы только начали разгружать байдарки, как нас догнали студенты вместе с Анёк=). Я принялся второй раз устанавливать свою палатку и получил новую порцию удивлённых взглядов, на этот раз от студентов. Мне посчастливилось не получить дежурство, так что я весь вечер провёл в праздном безделье.
Я несколько подустал и относительно рано пошёл спать. В мой тамбур загнали порванную байдарку, чтобы не собирать её под намечающимся дождём. Запах клея очень быстро выветрился, и мне ничего не мешало отдыхать. Через какое-то время Андрей попросил поиграть чего-нибудь на гитаре. Я начал исполнять свой скромный репертуар. Через некоторое время на звук гитары пришли Ксюша ( ~Ksunya~) и Даша ( Rizhik.). Они забрались ко мне в палатку, затем к нам присоединился и Андрей. Через какое-то время пришёл и Дима Логинов, а потом и Ваня Геращенко. В палатке очень быстро стало тепло и приятно. Прозвучали «Всадник из Льда» Эпидемии, «Пешком по Шпалам» и «Сумасшедший» ПилОта, «Беспечный Ангел» Арии, «Что Такое Осень» ДДТ и ещё несколько песен. И только я приступил к самому интересному – соло из песни «Осколок Льда» - как пришёл Константин Николаевич и сказал, чтобы мы шли петь к костру. Пришлось выйти из тёплой и уютной палатки и идти. Знаете… Всё было испорчено. Меня выгнали на холод петь перед людьми, часть которых я даже не знаю и которые хотят услышать совершенно другую музыку. Я играл абсолютно без настроения и скоро просто отдал гитару. Естественно, акустика на морозе лажает, поэтому играть нормально соляки, да и просто какие-либо фишки, было невозможно. Так здорово начинавшийся вечер был испорчен К.Н. и студентами, которых я и без того недолюбливаю. Ко времени моего возвращения в палатку. Она успело снова промёрзнуть, и вторая ночь похода так же, как и первая, была проведена мной при температуре, близкой к нулю.
На побудку я забил. Более или менее выспался и вышёл на улицу. Ё-моё! Всё было занесено слоем снега до самых щиколоток, и судя по сильному снегопаду, толщина снежного покрова планировала серьёзно увеличиться в самое ближайшее время. Я на страшном морозе попёрся за дровами, а в это время некоторые бездельники выпили всю сгущёнку для кофе. НЕТ!!! Я так люблю кофе со сгущёнкой, но нигде, кроме как в походе, не могу себе его позволить, а тут у меня увели такую возможность прямо из-под носа! Вот и ищи им дрова после этого… Далее шли неторопливые сборы… Я очень быстро разобрал байдарку, но запихнуть её в чехол сумел только со второго раза, потому что забыл сдуть баллоны. Палатка была разобрана только внутри, и тент оставался стоять, чтобы у собирающих заклеенную байдарку была крыша над головой. Вообще, это было просто невероятно: вся байдарка уместилась в палатке! Собирали он её долго, затем я изо всех сил старался успеть собрать палатку вовремя, но не успел. В результате, все шишки посыпались на меня. К.Н. орал, но мне было как-то пофиг. Главное в таких ситуациях – понимать, что ты не виноват, иначе начинаешь нервничать и всё валится из рук. Короче, мы собрались и пошли. Отец Олега любезно предоставил нам микроавтобус, в который мы сложили все байдарки и мою палатку, а затем на всех парах двинулись к станции «Петяярви». Несмотря на вопли К.Н. мы успели, причём с тринадцатиминутным запасом. В поезде мы сидели, болтали и… ели! Этот снег, которого к моменту нашего выхода набралось уже по колено, заставил нас выйти на день раньше, потому что плавать в такую погоду невозможно. В результате, жратвы у нас осталось просто немерянно! Мы и колбасы поели, и пряников, и шоколадок! Ну вообще… В Девяткино около половины сошло, в том числе и К.Н., и обрадованные Ваня и Андрей пошли в тамбур курить. Тут-то их и запалили: пришли менты и содрали с каждого по две сотни.
Где-то в Ручьях произошёл один очень интересный для меня случай. В поезд сел пьяный мужик и, подумав, сел прямо напротив меня. Ребята отшатнулись, а я приготовился объяснять мужику, что он ничего в жизни не добился. А потом… Потом передумал. Я много всего успел прокрутить в голове за пару секунд, и всё это отражалось на моём лице. Я ничего не говорил. Мужик предложил мне пива. Я отказался. Мужик настаивал, но я всё равно отказывался. Я открыл ему банку и чокнулся с ним кулаком. Он выпил. От него страшно несло перегаром, но я терпел. Он говорил со мной, я его слушал. Мы спели с ним пару строчек из песни «Домой!» Сектора Газа, мои сопоходники смотрели на меня, как на безумного. Он рассказывал мне о своей жизни. Впрочем, мне кажется, что он врал, но это не имеет никакого значения. Я так и не понял, хотел ли он жалости. С одной стороны, он рассказывал о том, что он инвалид с четырьмя ранениями, с другой – говорил, что у него жена-красавица и любимая дочь. Не знаю, как он понял, что я ходил на байдарках, но заговорил он именно о них. Говорил, что состоял в байдарочном клубе, но его выгнали оттуда из-за инвалидности. А я сказал ему, чтобы он плюнул на них и пошёл на байдарке со своей семьёй. Мы много ещё об этом говорили. Я поучил искренне удовольствие от разговора, мужику тоже было приятно, а на остальных было как-то плевать. Вскоре мы приехали на Финляндский вокзал. Я попрощался со всеми, вышел, дошёл до метро, купил три жетона на те пятьдесят рублей, который мне одолжила Даша, и поехал домой. Оставшуюся сдачу в восемь рублей отдал старушке, просившей милостыню у цветочного ларька на Лиговском, потому что понимал, что эти восемь рублей я всё равно никогда не найду, так как штаны эти надену теперь не раньше следующего похода.
Дома я оказался где-то в четверть седьмого. Совершенно не помню. Что я делал, но лёг я чуть за полночь. В четыре утра я проснулся в первый раз со всеми симптомами мощнейшей простуды. У меня даже озноб был! Лучшее лекарство – лечь спать, что и было мною проделано. Но в семь часов я снова проснулся, и на этот раз мне было гораздо хуже. Меня дико тошнило, я чувствовал себя очень плохо. Не знаю, сколько я промучился, но всё когда-нибудь заканчивается, и через какое-то время мне полегчало. Затем я лёг и не просыпался уже до половины первого дня.
Некоторое время побродив по дому, я снова лёг спать. И мне приснился сон…
Все мои предыдущие сны – ничто по сравнению с тем ударом, который я испытал. Из похода я вернулся очень уставший и полдня сегодня проспал. Первым был десятисекундный сон, в котором Оля прошла мимо меня в школьном гардеробе и не удостоила меня своим вниманием. Что ж, это сон очень прост: это всего-навсего воспроизведение уже произошедшего, что меня сильно задело. В тот момент мне было не до этого сна, потому что в четыре утра я проснулся. Что было дальше, я уже написал.
Поняв абсолютную бессмысленность борьбы со сном, около 16:00 я снова отрубился. И попал в рай.
Мне снилось, что в каком-то полузнакомом коридоре прямо на полу сидит Оля. Там был также мой отец – он расчёсывал ей волосы. Совершенно не понимаю этот момент. Я не смог смотреть на неё и вышел на балкон. Пол балкона был точно такой же, как на террасе на даче в Токсово, где я провёл лето 2005ого года, да и сам балкон очень напоминал её, не считаю того, что имел форму полукруга, а не прямоугольника, да и вход был в другом месте. Я стоял, опершись о перила, и смотрел вдаль. Слева ко мне подошла моя младшая двоюродная сестра. Я повернул к ней голову и краем глаза заметил, что в нескольких метрах за моей спиной стоит Оля. Я отвернулся и снова стал смотреть в пространство. И вдруг я почувствовал, что Оля приближается. Тогда я медленно повернулся через правое плечо и посмотрел на неё.
Она была восхитительна. На ней было длинное платье тёмно-зелёного цвета, а её волосы были распущены. Мы оказались рядом друг с другом. Я не помню, говорили ли мы что-нибудь, но всё быстро стало ясно. Все мои теории ненавижу их оказались верны. Оля ПРОСТИЛА меня, она дала мне ещё один шанс увы, в реальной жизни дело совсем не в прощении. Мы обнялись и… взлетели! Мы летели! О, как прекрасен был наш полёт! Нет, не развевались за нашими спинами могучие крылья, просто какая-то неведомая сила позволяла нам подняться в воздух и совершать в нём какой-то немыслимый танец нашей любви. А затем я взял Олю на руки и взлетел в одну комнату… Да, я знаю эту комнату. Эта одна из комнат дачи в Петровском (том самом Петяярви, где был наш поход), которую мы снимали летом 2004ого года. Но так она выглядела только снаружи, а внутри это было что-то странное. Мы с Олей забрались под высоченную кровать и там, наконец, поцеловались. Нежно и страстно, словно восполняя всё то, что потеряли за то время, что не были вместе. А затем мы занимались любовью.
Когда мы, обессиленные и уставшие, просто лежали и отдыхали, зашёл мой младший брат, но я послал его подальше. Ну и ещё какие-то глупости следовали.
Ну нельзя же так! Мне же очень больно! Элементарный инстинкт самосохранения должен запрещать моему организму давать мне такие сны! И всё-таки… Я не понимал, что это сон… Я бы хотел остаться в этом сне навсегда…
Так и до наркомании недалеко. И ведь ничего нельзя сделать.
Я так хочу убежать от неё, но что же мне делать, если даже мой собственный организм предаёт меня, не желая отпускать милый сердцу образ?!
Поход не особо оправдал млих надежд. Я сумел уйти от любимой лишь на пару суток, да и то не обманывай себя пару раз её лицо являлось мне перед сном.
На улице первое мая. День весны. Уже смешно, потому что никакой весной и не пахнет, и даже у меня в центре лежит снег, не говоря уже о том, что я вчера видел, проезжая на поезде Пискарёвку, Ручьи и т.д. Так и хочется сказать: "Весна" и добавить трёхбуквенное слово, состоящее из первой переменной буквы и ноты, идущей после "соль".
В пятницу я вернулся с концерта Алисы достаточно поздно, потому что задержался на Петроградке, о чём уже писал. Вместо того, чтобы начать собираться (по-хорошему, это следовало сделать ещё раньше), я сел писать отчёт о прошедшем концерте. Где-то в половине второго я понял, что мне придётся отложить это занятие, потому что если я не соберусь, то у меня возникнут серьёзные проблемы. Со сборами управился где-то за час, затем закончил отчёт и в четыре часа утра отрубился.
Уже в половине восьмого мне пришлось встать, собраться и переться в школу. Хорошо, что есть папа и вместительная машина, в которую поместились одновременно байдарка, рюкзак и палатка. О, эта палатка! Это просто нечто. Предыдущую я бы ни за что не потащил: у неё стёрлось покрытие на полу, защищающее от промокания, а после того, как ветер в Саянах поднял её и швырнул о камни, на ней погнуты дуги. Но с этой палаткой тоже были проблемы: во-первых, я никогда её не собирал, и во-вторых, отец потерял к ней дуги. У нас было два варианта: либо покупать новую палатку, либо покупать новые дуги. Я всё-таки остановился на втором, хотя первый тоже будет реализован уже летом, так как тащить такую огромную палатку в пеший поход просто невозможно. Вместе с дугами эта прелесть весила пятнадцать килограммов, но это того стоило!
На уроках спать, как ни странно, не хотелось: видимо, сказывалось возбуждение от предстоящего похода. Отстреляли одну геометрию, а на второй начали собираться: засыпали последние крупы и сахар, складировали всё это дело в рюкзаки… Ваня любезно не поставил мне в раскладку ничего из еды, оставив только вставки (котлы), поэтому я не парился и просто отдыхал. И, как оказалось, не зря, потому что силы мои мне потребовались очень скоро. Моя байдарка не влезла в развозящую машину, и для метро она была слишком большой. Поэтому мне и Лёне пришлось нести её на себе до самого Финбана километра полтора. Расстояние маленькое, но когда ручки сумки, в которой лежит пятьдесят килограммов байдарочных составляющих, режут твои руки, на которых нету перчаток, то оно кажется огромным. Плюс сильнейший ветер на Литейном мосту и нещадно палящее солнце всю дорогу. Дошли до вокзала мы совершенно измотанные, и уже там я понял, что не взял денег, а значит, даже не могу купить себе водички. Спасибо Лёне, который одолжил мне двадцать рублей на мороженое.
Время в поезде пролетело незаметно благодаря моему плееру, которым пришлось делиться со скучавшим Петровичем. Доехали до «78 км», вышли. Было прохладно, даже морозно. Постояли минут десять, затем двинулись к тому месту, откуда планировали начать наш поход. За две ходки я отнёс все свои вещи, после чего решил попробовать-таки собрать свою палатку. Признаться, её размеры меня потрясли. Где-то за полчаса я с ней управился и взглянул на творение рук своих. Да уж! Это не палатка, а прямо ангарчик какой-то! Тент, закрывающий площадь 3*4,5 метров, внутри которого расположены две палатки 3*1,5 метра и такой же тамбур посередине. И в эту громадину поместили всего три человека! Более того, оказалось, что спать я буду в одиночестве! Вначале меня это обрадовало, но под вечер, когда температура внутри палатки опустилась градусов до пяти, я понял, в какой жопе оказался…
Байдарку я собрал минут за семьдесят, абсолютно никуда не торопясь, отвлекаясь на посторонние дела, а порой и просто отдыхая. Затем поел офигенно вкусный борщ с вермишелью (ВОТ ЭТО ДА!!!), и через некоторое время отправился спать. С утра, как и было предсказано, мы собирались целую кучу времени. Несмотря на опасения Константина Николаевича, я достаточно быстро собрал палатку, и моя байдарка была уложена первой. Когда мы уже были готовы отплывать, как раз приехал Олег и ещё пара студентов, которые должны были нас догонять, с чем пока успешно справлялись.
Река Волчья оказалась очень интересной. Мы ни разу не гребли даже в полсилы, ни разу не набирали приличную скорость… Река прямая, плывём по течению, но…
Теперь я понимаю, откуда берутся такие картинки. Сколько раз я сказал: «Смерть бобрам» - не помню уже, но говорил я это искренне. Эти твари завалили всю реку! Через каждые двадцать-тридцать метров было поваленное дерево. Серёга Винников и Петрович несколько раз вылезали из моей байдарки и шли по берегу. В это время я проплывал под деревом, притапливая байдарку и перешагивая через завал. Потом нам надоело, и мы перешагивали все втроём, по очереди. Ещё здорово мешала Серёгина герма, торчавшая из грузового отсека. Даже думать не хочу, во что превратился хлеб, который в ней лежал… Винникову приходилось пару раз вылезать из байдарки и топором прорубать нам путь. В конце вообще было завалено всё, что только можно, и нам приходилось постоянно петлять. К счастью, разгружать байдарку так ни разу и не пришлось.
Мы остановились на перед плюс подождать отставших. Последними плыли Дима Логинов из шестёрки и Андрей Железнов. На полной скорости они слишком приблизились к одному из поваленных деревьев и… И ОЧЕНЬ БЫСТРО поплыли к берегу. Оказалось, что из дерева торчал гвоздь, и им пропороло байдарку. Там появилась дыра на полметра, и они начали тонуть. Я вообще не понимаю, как они успели добраться до берега… Продолжать было невозможно, в результате мы решили встать неподалёку, метрах в трёхстах. Мы это расстояние проплыли, а Дима и Андрей свою байдарку несли. Воспользовавшись тем, что пришлось задержаться на починку, я помыл голову в шестиградусной воде. На меня почему-то все смотрели, как на сумасшедшего… Мы только начали разгружать байдарки, как нас догнали студенты вместе с Анёк=). Я принялся второй раз устанавливать свою палатку и получил новую порцию удивлённых взглядов, на этот раз от студентов. Мне посчастливилось не получить дежурство, так что я весь вечер провёл в праздном безделье.
Я несколько подустал и относительно рано пошёл спать. В мой тамбур загнали порванную байдарку, чтобы не собирать её под намечающимся дождём. Запах клея очень быстро выветрился, и мне ничего не мешало отдыхать. Через какое-то время Андрей попросил поиграть чего-нибудь на гитаре. Я начал исполнять свой скромный репертуар. Через некоторое время на звук гитары пришли Ксюша ( ~Ksunya~) и Даша ( Rizhik.). Они забрались ко мне в палатку, затем к нам присоединился и Андрей. Через какое-то время пришёл и Дима Логинов, а потом и Ваня Геращенко. В палатке очень быстро стало тепло и приятно. Прозвучали «Всадник из Льда» Эпидемии, «Пешком по Шпалам» и «Сумасшедший» ПилОта, «Беспечный Ангел» Арии, «Что Такое Осень» ДДТ и ещё несколько песен. И только я приступил к самому интересному – соло из песни «Осколок Льда» - как пришёл Константин Николаевич и сказал, чтобы мы шли петь к костру. Пришлось выйти из тёплой и уютной палатки и идти. Знаете… Всё было испорчено. Меня выгнали на холод петь перед людьми, часть которых я даже не знаю и которые хотят услышать совершенно другую музыку. Я играл абсолютно без настроения и скоро просто отдал гитару. Естественно, акустика на морозе лажает, поэтому играть нормально соляки, да и просто какие-либо фишки, было невозможно. Так здорово начинавшийся вечер был испорчен К.Н. и студентами, которых я и без того недолюбливаю. Ко времени моего возвращения в палатку. Она успело снова промёрзнуть, и вторая ночь похода так же, как и первая, была проведена мной при температуре, близкой к нулю.
На побудку я забил. Более или менее выспался и вышёл на улицу. Ё-моё! Всё было занесено слоем снега до самых щиколоток, и судя по сильному снегопаду, толщина снежного покрова планировала серьёзно увеличиться в самое ближайшее время. Я на страшном морозе попёрся за дровами, а в это время некоторые бездельники выпили всю сгущёнку для кофе. НЕТ!!! Я так люблю кофе со сгущёнкой, но нигде, кроме как в походе, не могу себе его позволить, а тут у меня увели такую возможность прямо из-под носа! Вот и ищи им дрова после этого… Далее шли неторопливые сборы… Я очень быстро разобрал байдарку, но запихнуть её в чехол сумел только со второго раза, потому что забыл сдуть баллоны. Палатка была разобрана только внутри, и тент оставался стоять, чтобы у собирающих заклеенную байдарку была крыша над головой. Вообще, это было просто невероятно: вся байдарка уместилась в палатке! Собирали он её долго, затем я изо всех сил старался успеть собрать палатку вовремя, но не успел. В результате, все шишки посыпались на меня. К.Н. орал, но мне было как-то пофиг. Главное в таких ситуациях – понимать, что ты не виноват, иначе начинаешь нервничать и всё валится из рук. Короче, мы собрались и пошли. Отец Олега любезно предоставил нам микроавтобус, в который мы сложили все байдарки и мою палатку, а затем на всех парах двинулись к станции «Петяярви». Несмотря на вопли К.Н. мы успели, причём с тринадцатиминутным запасом. В поезде мы сидели, болтали и… ели! Этот снег, которого к моменту нашего выхода набралось уже по колено, заставил нас выйти на день раньше, потому что плавать в такую погоду невозможно. В результате, жратвы у нас осталось просто немерянно! Мы и колбасы поели, и пряников, и шоколадок! Ну вообще… В Девяткино около половины сошло, в том числе и К.Н., и обрадованные Ваня и Андрей пошли в тамбур курить. Тут-то их и запалили: пришли менты и содрали с каждого по две сотни.
Где-то в Ручьях произошёл один очень интересный для меня случай. В поезд сел пьяный мужик и, подумав, сел прямо напротив меня. Ребята отшатнулись, а я приготовился объяснять мужику, что он ничего в жизни не добился. А потом… Потом передумал. Я много всего успел прокрутить в голове за пару секунд, и всё это отражалось на моём лице. Я ничего не говорил. Мужик предложил мне пива. Я отказался. Мужик настаивал, но я всё равно отказывался. Я открыл ему банку и чокнулся с ним кулаком. Он выпил. От него страшно несло перегаром, но я терпел. Он говорил со мной, я его слушал. Мы спели с ним пару строчек из песни «Домой!» Сектора Газа, мои сопоходники смотрели на меня, как на безумного. Он рассказывал мне о своей жизни. Впрочем, мне кажется, что он врал, но это не имеет никакого значения. Я так и не понял, хотел ли он жалости. С одной стороны, он рассказывал о том, что он инвалид с четырьмя ранениями, с другой – говорил, что у него жена-красавица и любимая дочь. Не знаю, как он понял, что я ходил на байдарках, но заговорил он именно о них. Говорил, что состоял в байдарочном клубе, но его выгнали оттуда из-за инвалидности. А я сказал ему, чтобы он плюнул на них и пошёл на байдарке со своей семьёй. Мы много ещё об этом говорили. Я поучил искренне удовольствие от разговора, мужику тоже было приятно, а на остальных было как-то плевать. Вскоре мы приехали на Финляндский вокзал. Я попрощался со всеми, вышел, дошёл до метро, купил три жетона на те пятьдесят рублей, который мне одолжила Даша, и поехал домой. Оставшуюся сдачу в восемь рублей отдал старушке, просившей милостыню у цветочного ларька на Лиговском, потому что понимал, что эти восемь рублей я всё равно никогда не найду, так как штаны эти надену теперь не раньше следующего похода.
Дома я оказался где-то в четверть седьмого. Совершенно не помню. Что я делал, но лёг я чуть за полночь. В четыре утра я проснулся в первый раз со всеми симптомами мощнейшей простуды. У меня даже озноб был! Лучшее лекарство – лечь спать, что и было мною проделано. Но в семь часов я снова проснулся, и на этот раз мне было гораздо хуже. Меня дико тошнило, я чувствовал себя очень плохо. Не знаю, сколько я промучился, но всё когда-нибудь заканчивается, и через какое-то время мне полегчало. Затем я лёг и не просыпался уже до половины первого дня.
Некоторое время побродив по дому, я снова лёг спать. И мне приснился сон…
Все мои предыдущие сны – ничто по сравнению с тем ударом, который я испытал. Из похода я вернулся очень уставший и полдня сегодня проспал. Первым был десятисекундный сон, в котором Оля прошла мимо меня в школьном гардеробе и не удостоила меня своим вниманием. Что ж, это сон очень прост: это всего-навсего воспроизведение уже произошедшего, что меня сильно задело. В тот момент мне было не до этого сна, потому что в четыре утра я проснулся. Что было дальше, я уже написал.
Поняв абсолютную бессмысленность борьбы со сном, около 16:00 я снова отрубился. И попал в рай.
Мне снилось, что в каком-то полузнакомом коридоре прямо на полу сидит Оля. Там был также мой отец – он расчёсывал ей волосы. Совершенно не понимаю этот момент. Я не смог смотреть на неё и вышел на балкон. Пол балкона был точно такой же, как на террасе на даче в Токсово, где я провёл лето 2005ого года, да и сам балкон очень напоминал её, не считаю того, что имел форму полукруга, а не прямоугольника, да и вход был в другом месте. Я стоял, опершись о перила, и смотрел вдаль. Слева ко мне подошла моя младшая двоюродная сестра. Я повернул к ней голову и краем глаза заметил, что в нескольких метрах за моей спиной стоит Оля. Я отвернулся и снова стал смотреть в пространство. И вдруг я почувствовал, что Оля приближается. Тогда я медленно повернулся через правое плечо и посмотрел на неё.
Она была восхитительна. На ней было длинное платье тёмно-зелёного цвета, а её волосы были распущены. Мы оказались рядом друг с другом. Я не помню, говорили ли мы что-нибудь, но всё быстро стало ясно. Все мои теории ненавижу их оказались верны. Оля ПРОСТИЛА меня, она дала мне ещё один шанс увы, в реальной жизни дело совсем не в прощении. Мы обнялись и… взлетели! Мы летели! О, как прекрасен был наш полёт! Нет, не развевались за нашими спинами могучие крылья, просто какая-то неведомая сила позволяла нам подняться в воздух и совершать в нём какой-то немыслимый танец нашей любви. А затем я взял Олю на руки и взлетел в одну комнату… Да, я знаю эту комнату. Эта одна из комнат дачи в Петровском (том самом Петяярви, где был наш поход), которую мы снимали летом 2004ого года. Но так она выглядела только снаружи, а внутри это было что-то странное. Мы с Олей забрались под высоченную кровать и там, наконец, поцеловались. Нежно и страстно, словно восполняя всё то, что потеряли за то время, что не были вместе. А затем мы занимались любовью.
Когда мы, обессиленные и уставшие, просто лежали и отдыхали, зашёл мой младший брат, но я послал его подальше. Ну и ещё какие-то глупости следовали.
Ну нельзя же так! Мне же очень больно! Элементарный инстинкт самосохранения должен запрещать моему организму давать мне такие сны! И всё-таки… Я не понимал, что это сон… Я бы хотел остаться в этом сне навсегда…
Так и до наркомании недалеко. И ведь ничего нельзя сделать.
Я так хочу убежать от неё, но что же мне делать, если даже мой собственный организм предаёт меня, не желая отпускать милый сердцу образ?!
Поход не особо оправдал млих надежд. Я сумел уйти от любимой лишь на пару суток, да и то не обманывай себя пару раз её лицо являлось мне перед сном.
-
-
28.05.2007 в 01:28Да не, мне понравилось, как ты играл.... я даже подпевать начала... правда потом мне сказали, чтоб я пеа погромче, тк у меня красивый голос ну как так врать можно.., я поняла, что меня кто-то слышит и умолкла
Ты помнишь, как ты в поезде к нам водички ходил просить?=)) забавная сцена была) учитывая то, что за 10 секунд перед этим конь передал игорю остатки водки в бутылке из под бонаквы) ты сильно рисковал))
-
-
28.05.2007 в 13:14-
-
28.05.2007 в 19:31-
-
28.05.2007 в 19:51